Андрей АЛЬПИДОВСКИЙ. ОПЯТЬ КАЧНУЛИ! Рассказ «нового русского» из 90-х. Литературно-художественный журнал «Вертикаль. ХХI век» № 70, 2021 г.
Андрей
Дмитриевич Альпидовский. Родился в 1960 г. Окончил Горьковский
государственный университет им. Лобачевского и эксплуатационный факультет
Горьковского института инженеров водного транспорта. Доцент, кандидат
технических наук, автор более 65-ти учебно-методических и научных трудов, в том
числе монографии. Выпустил 4 сборника стихов и 3 книги биографическо-исторической
прозы. Стихи и статьи печатались в журнале «Вертикаль. XXI век» и коллективных
сборниках. Член Союза писателей России. Живёт в Нижнем Новгороде.
Сергею Смирнову, подарившему сюжет
Сомневаться нечего, надо ехать. Мы вчетвером – команда хоть куда: Серёга (это я),
Лёха, Гоша и Миша. Первые трое –
костяк бывшей политеховской сборной по баскетболу (по росту подобрались), а
Миша – пониже сантиметров на 30.
Сказано – сделано! Летим в Париж на самолёте, на нём
же в Ниццу (там 1/8 финала). Акклиматизация, разница во времени, тяжеловато,
конечно. Но!
250
грамм бодрящего напитка «на грудь» –
и мы готовы!
Были и
затруднения.
«Фирмач», который этот «вояж» для нас организовал,
таким жуликом оказался! Билеты на футбол у спекулянтов за полчаса до начала
матча выкупал и нам выдавал примерно к 45-й минуте первого тайма! В гостиницах
(четыре звезды, как бы) за завтрак отдельно плати, ну и за всё остальное тоже.
Гостиниц у него забронировано на каждую ночь по две – то есть полночи в одну
устраиваешься, полночи в другую переезжаешь.
То есть коньяк «пять звезд» пополам с водой, – портвейн «777» получается!
Это, братцы, ягодки. Всё равно отдыхаем – вопреки всему. На платных теннисных
кортах щёки с носами обгорели. В Монте-Карло по штуке за ночь спустили[1]. В
том же Монте-Карло празднуем победу Нигерии над Японией вместе с чернокожими фанатами
из Марселя, пляшем на крышах «пежушек» и «ренушек». Спим по три часа в день.
На автобусе едем на четвертьфинал – всё по той же программе. Но! Сильно раздражает «фирмач» Володя.
Опять билеты на 30-й минуте второго тайма, отель – четыре звезды пополам, один шведский стол на 63 российских пуза и
так далее.
Решаем сделать грандиозный продуктовый шопинг, русский
стол на четверых, и отоспаться после братания с пролетариями и буржуинами всех
футбольных стран. Тут и понесла нас нелегкая по французским «лягушачьим»
супермаркетам и занесла в китайский универсам. Кидаем в корзину всё, что плохо
и хорошо лежит (изголодались за «шведскими» столами). Миша всё на продукты моря
нажимает, я, знаете ли, в детстве засматривался «Клубом путешественников» (была
такая телепередача в благословенное советское время) с ведущим Сенкевичем[2], и
запал мне в голову китайский экзотический полуфрукт-полуовощ дуриан[3], как
меньшой сестрице аленький цветочек.
Натыкаюсь, наконец, на это самый дуриан
сначала в натуральном, а потом и в замороженном виде. Решил взять замороженный.
Должен просветить любознательных читателей,
что дуриан (в естественном виде) имеет запах хорошо выдержанного на тропическом
солнце трупа, а на вкус, по словам ведущего «Клуба путешественников», очень «специфический».
Братья во футболе спорить со мной не стали, поскольку ни Энциклопедический
словарь не читали в детстве, ни «Клуб путешественников» в отрочестве не
смотрели.
Кроме чайновских фруктов-овощей, взяли
мы некоторое количество креплёных интернациональных напитков – от
скотча до коньяка. Усидели мы это всё вчетвером добросовестно в номере в
течение половины сумерек, а вторую половину с Мишей (и не размороженным дурианом) побрели коротать в другой номер этажом ниже. Дуриан решили на
опохмелку оставить, тем более, я вспомнил, что это фрукт не совсем как бы и растение,
а немножко даже животное, поскольку выдыхает свой специфический трупный запах
не ежесекундно, а строго по времени –
порциями каждые двадцать минут. Мы и решили этот научный факт на трезвые
утренние головы проверить.
Теперь должен сделать небольшое отступление в моём
правдивом повествовании и раскрыть некоторые черты характера моего соседа по
номеру Миши, человека с незамутнённым словарями и Сенкевичами сознанием. Существенные
(для этого рассказа) черты Мишиного характера – детская непосредственность
восприятия окружающей среды и мужество, с которым он переносил все наши
многочисленные пешие вояжи по европейским футбольным столицам. У нас, – длинноногих, один шаг, у него – три. Но молчал «терпеливец», поспевал,
как мог. Бывало, хватишься: где Мишаня? Оглянешься – чемодан ползёт, а рядом он
– родимый. Кинусь на помощь, под «белы руки» подхвачу, а Миша боднёт л6ом «помощника»
в грудную клетку и промолвит: «Шёл бы ты... дальше!».
Теперь насчёт его непосредственности – заводили мы в нашей суровой мужской компании
шутейный разговор – насчёт посещения
Пляс Пигаль[4] в городе Париже. Заводили
неоднократно, но не собрались ни разу. Однако Мише это слово в память запало. И
поскольку основного назначения этого места мы ему не раскрывали, сильно он им
заинтересовался. Однажды так прямо у нас и спрашивает:
– Когда же на пляски к Гале пойдём, а?
Да. Решил, что Пляс Пнгаль – это вроде нашей дискотеки у какой-то Гали. Так вот, притащились
мы с Мишей к себе в номер и упали, как убитые, в койки (продукты – на подоконнике, Мишаня у окна).
Утром рано-рано – что-то мне не спалось, приподнимаю я голову и в полусне вижу:
Миша, против своего обыкновения (спать долго и крепко), крутится в постели, как
уж на шведском столе. В дополнение
хочу сообщить, что друг наш почему-то затаил особую злобу против организатора
тура. Предполагаю, после того, как тот его по ошибке (а может по злому умыслу)
в номер с таджикским бизнесменом устроил на одну ночь.
Вдруг слышу раздражённый Мишин голос:
– Серега? Ты спишь? –
И затем такой звуковой ряд у него выходит, что я, простите, не могу
воспроизвести. Передаю сказанное близко по смыслу (в оригинале – слова короче и
выразительнее). – Я этого «фирмача»
жизни лишу! Что за неуважение! Со шведским столом «обманул», с таджикским «товарищем»
сунул на ночь в двухспальный гамак, а теперь ещё и поселил в хлев с окнами на выгребные
ямы!
Должен пояснить, что в жару я постоянно
страдаю сильным аллергическим насморком. Поэтому в жарком Монако был почти лишён
обоняния. Естественно – не воспринимаю Мишиной озлобленности против славного
представителя российского туристического бизнеса. Поэтому решаю, что «братан»
страдает от собственного перегара. И молчу.
Миша, поворчав ещё с минуту про «вонючий
принципат» (в Монако принц правит, это нас «фирмач» просветил), затихает. Но по
истечении двадцати минут тишину «манты-карлского» утра раздирает отчаянный
Мишанин крик (опять передаю общий смысл):
– Ёклмн! Ёпрст!!...
И после некоторой паузы на дрожащей истерической ноте:
– Качнули! Опять качнули!! Сортир деревенский!!! – И Миша, слетев с обширной койки, как
Винни-Пух с пчелиного дуба, подкатывается ко мне. – Серега, ты что, ничего не чуешь?!
Меня начинают выводить из блаженного забытья слабые
воспоминания о вчерашней покупке экзотического китайского фрукта. Доношу эти
воспоминания до кипящего в возмущении братского разума.
На ощупь и на нюх мы добираемся до источника
специфического запаха. Мишаня предлагает сразу катапультировать китайскую
заразу в окно. Однако я, ведомый чувством любознательности и чисто российской
бережливости, решаюсь вскрыть дышащий пакет и отправить его содержимое в мои
похмельные внутренности.
Эффект, произведенный дурианом на меня, не поддаётся
литературному описанию. Скажу только, что такого полного очищения мой организм
не испытывал с рождения. Мише для достижения того же результата достаточно было
созерцания моих страданий.
Когда мы избавились от коварного продукта поднебесной
империи, Мишаня вдруг проявил разбуженные дурианом философские способности и выдал
афоризм:
– Если нечто пахнет, как дерьмо, и на вкус, как
дерьмо, так это и есть дерьмо! Нечего было за него тридцать франков кидать.
Вот какой вред может образованным людям принести
излишняя любознательность. Хотя должен
сказать, что Миша правильно Вовку-фирмача обкладывал. На финал-то он нам
билетов так и не достал (деньги наши у него кончились). В гостинице пришлось
футбол по телевизору смотреть.
Сейчас думаю, что погорячились мы с другом Мишей. Надо
было угостить нашего «организатора тура» дурианом, а не засорять монакские
унитазы китайской экзотикой. Может, это научило бы его честности гораздо
быстрее, чем последующие задушевные беседы с ним на экономические темы...
[1] Казино Монте-Карло – комплекс заведений увеселительного характера, расположенный в Монако. Эклектичный ансамбль со зданием казино как центральным элементом.
[2] Ю́рий Алекса́ндрович Сенке́вич (1937-2003) – советский и российский учёный-медик, тележурналист и путешественник, продюсер, кандидат медицинских наук.
[3] Дуриан - род вечнозелёных деревьев семейства бомбаксовых с одноименными плодами. Выращивается в Юго-Восточной Азии и на юге Индии. Советский Энциклопедический словарь, изд. «Советская энциклопедия», 1979 г.
[4] Пига́ль (фр. Pigalle) — район красных фонарей в Париже, расположенный вокруг площади Пигаль. В наше время Пигаль известен своими многочисленными секс-шопами на площади Пигаль. Прилегающие переулки заполнены борделями.
Комментарии
Отправить комментарий