Валерий Сдобняков. ПУТЕШЕСТВИЕ ЗА ЗВЁЗДАМИ (Октябрь, 2020 г.). Журнал «Вертикаль. ХХI век» № 67, 2021 г.

  

1 октября

Отец Владимир Чугунов приехал соборовать нас с Ириной. Нога у меня разболелась, думал, не выстою, но нет, дотерпел до конца службы. После исповедовались и причастились.

Долгий и хороший разговор за чаем и в моей рабочей комнате.

 

2 октября

Два застолья одновременно в Союзе писателей: в моём кабинете собрались А.С. Фёдоров и А.Ф. Важнёв, а в большом зале А.М. Коломиец с бывшими работниками «Волгагеологии» отметил юбилей предприятия, которого теперь, увы, не существует. И второе больше походило на поминки. Каждый из семи геологов, что сидели за столом, отдал службе десятки лет жизни — вспоминать начинали с шестидесятых годов прошлого века. И как, должно быть, горько осознавать, что нарушена высшая логика всякого труда — преемственность прошлого и будущего. Потому что будущее у нижегородской геологии крайне туманно и бесперспективно.

Вот уже десятую сдаточную опись принесли из областного архива. Формирование моего фонда началось в 2014 году, и с тех пор он непрерывно пополняется. Хотя, не скрою, появляются сомнения — будет ли это хоть когда-то и кем-то востребовано. Но материальная память в виде документов должна нами оставляться. А что будет потом — кому это дано знать?

Что-то казавшееся незыблемым рассыпается со временем в труху (подтверждение тому — геологи за стенкой), а воспринимаемое поначалу мелким и неважным приобретает судьбоносный характер.

 

4 октября

Видимо, не случайно, заметив взглядом эту миниатюрную книжицу, я взял её с полки, раскрыл наугад страницу и прочитал первый попавшийся абзац:

«В целом мире бесскорбного места не найдёшь, везде к одному заключению придёшь, что потерпеть нужно. Другого средства к избавлению нет».

Это цитата из высказываний преподобного Иллариона (1805-1873) помещена в сборнике «Оптинский цветник. Изречения преподобных старцев Оптинских» (стр. 207).

Может быть, именно эта мысль сейчас нужна больше всего — как главная для моего дальнейшего (физического) существования. Слишком многое приходится претерпевать, да ещё сохранять веру в собственное будущее.

 

5 октября

И ещё одна цитата, потрясающая своим цинизмом и дальновидностью. Её зачитал Михаил Валентинович Ковальчук во время круглого стола «Психологическая оборона. Борьба за историю — борьба за будущее» (Москва, 25.08.2020 г.), устроенного Министерством обороны РФ. Показал сюжет в передаче «Бесогон» от 3 октября Н.С. Михалков. Вот что произнёс директор Курчатовского института, перед этим объяснив, что сразу после Второй Мировой войны на деньги Рокфеллеров была создана Всемирная организация здравоохранения, которую возглавил Г.Б. Чисхолм. И вот его высказывание:

«Чтобы прийти к мировому правительству, необходимо изгнать из сознания людей их индивидуальность, привязанность к семейным традициям, национальный патриотизм и религиозные догмы… Уничтожение понятий истины и лжи, которые являются основой воспитания ребёнка, замена веры в опыт старших рациональным мышлением — вот запоздалые цели…, потребные для изменения человеческого поведения».

Чисхолм президентствовал в ВОЗ в 1948-1953 гг. Вон как издалека они шли к сегодняшнему состоянию Европы, да и почти всего мира. И кажется — победа должна остаться за ними. Страшная победа… Если только в этот процесс не вмешается Главная Сила человеческого существования на Земле.

 

6 октября

Всё вокруг России пылает. Теперь после воскресных парламентских выборов в Киргизии бунтом охвачен Бишкек. Там как всегда события развиваются крайне жестоко. Захвачены здания мэрии и парламента. Сообщается, что более 1000 человек пострадало. Освобождён из следственного изолятора бывший президент страны. Отменены итоги выборов и назначаются новые, хотя даже наблюдатели из Европы назвали их законными. Нынешний глава государства несколько дней назад приезжал к В.В. Путину в Сочи. Судя по телевизионной трансляции, у них была дружеская встреча. И что теперь?..

Российские политологи не знают, за какие темы для обсуждения хвататься: Белоруссия, Украина, Армения — Азербайджан, Северный поток-2, выборы в США (Трамп заразился коронавирусом)… Теперь бунт в Среднеазиатской республике. Горят кабинеты в административных зданиях, в них погромы. Русское население пока, вроде бы, не затронуто. Подали в отставку глава правительства, председатель парламента, мэр Бишкека…

В Нижнем Новгороде простились с журналисткой Ириной Славиной (Мурахтаевой), которая заживо сожгла себя, облив бензином, возле здания областного УВД 2 октября. Ей было 47 лет. Без матери остались дочь и сын. В 2003 году Ирина организовала сетевое издание. Член партии «Яблоко». Публиковала критические материалы о местной и российской власти.

Уверен — ничем не оправданная смерть. Ничего не решающая. Не знаю, насколько во всём этом вина местной милиции, законны их претензии к журналистке или нет (и именно ли как к журналистке были их претензии), но такое страшное самоубийство не может быть оправдано ничем.

«…Не доверяй своим чувствам, которые исходят от страстного сердца» (Преподобный Иосиф, старец Оптиной пустыни, 1837-1911 гг.).

 

7 октября

Десять дней продолжается война в Карабахе. Огромные потери техники, особенно со стороны Армении, как сами они подтверждают. Тут главная заслуга беспилотников.

Служба внешней разведки РФ подтверждает, что в Азербайджан переброшены боевики из Сирии. И таких многие сотни. Для этого были задействованы транспортные самолёты Турции. Азербайджанцы с трудом продолжают теснить армян. Начались массированные обстрелы ракетами и тяжёлой артиллерией Степанакерта. Кадры взрывов — чудовищны.

Сегодняшние войны — это сплошной видеоряд. Снимают беспилотники, стационарные камеры, телефоны и смартфоны «любителей».

Министерство обороны РФ опубликовало видео пуска корабельной гиперзвуковой ракеты «Циркон». Развив скорость в 8 махов (в восемь раз выше скорости звука), она из акватории Белого моря (фрегат «Адмирал флота Советского Союза Горшков») прямым попаданием поразила цель на расстоянии в 450 километров в Баренцевом море. Максимальная высота полёта ракеты — 28 км. До цели летела 4,5 минуты, развив скорость 10 тыс. км/час. Фантастика!

Что такое война. В повести Константина Воробьёва «Крик» есть такой эпизод: к изголодавшимся нашим военнопленным за колючую проволоку немцы запускают ставшую ненужной им хромую лошадь — «кобыла на трёх ногах». И люди, словно звери, её живую растерзали, чтобы съесть, порвали на куски, насыщаясь, кому повезло, тёплым сырым мясом. Так обращались с пленными представители высокоразвитой Европы. (Такое не выдумаешь, если сам не видел или не слышал от другого свидетеля достоверный рассказ.) И всё мы немцам простили.

Мне могут возразить: не немцы виноваты, а фашисты. Да нет — именно немцы. И их потомки сейчас обвиняют нас в нетолерантности и жестокости. А мы оправдываемся вместо того, чтобы им постоянно напоминать о не таком уж и давнем прошлом. И в том прошлом, за все немыслимые бесчинства, мы не разорвали их в клочья, не растерзали, а простили. А значит, они так и не испытали настоящего чувства вины по отношению к нам. Слишком легко отделались. Потому и смеют угрожать санкциями, протестами, резолюциями, размещением военных баз у границ России.

Для своей защиты мы изобретаем новейшее оружие. Но оно не избавляет от памяти. Особенно, когда рядом грохочут войны и люди сходят с ума в «революционных» бунтах.

 

8 октября

В Рязанской области второй день горят склады с боеприпасами, в которых хранится 75 тысяч тонн ракет и снарядов. По информации пресс-службы Западного военного округа, на территории воинской части загорелась сухая трава, а затем огонь перешёл на площадку, где хранились боеприпасы. От попавших осколков сгорели десятки домов в близлежащих сёлах, сообщается о 16 госпитализированных.

 

12 октября

Нижегородская область, Борский район, посёлок Большие Орлы. Вновь разумно не объяснимая трагедия. Молодой человек восемнадцати лет, недавно приобретший охотничье оружие, застрелил приехавшую бабушку, затем случайных людей на автобусной остановке и скрылся в лесу. В итоге четверо погибших, есть раненые. После парня нашли мертвым — застрелился.

Загадка: что побуждает людей на такие страшные поступки и почему они почти всегда одинаково заканчивают свои жизни? В своих записях я уже ставил подобный вопрос. И всё-таки — похожесть и через время повторяемость подобного не может не приводить к определённым выводам, которые не находятся в сфере материалистического объяснения.

 

15 октября

Кажется, всё продумал по окончанию беседы с Ярославом Кауровым. Сформулировал новые вопросы и отослал текст Ярославу Валерьевичу. Интересно от него узнать: как человек с душой поэта воспринимает человеческую боль, с которой сталкивается как врач? И как всё это уживается в нём?

 Как же сложен и даже противоречив должен быть этот внутренний мир, как в сердце это примирить, чтобы оно восприняло эмоциональную смесь, не разрушая человеческую нравственную естественность? По-настоящему, откровенно Ярославу на мой вопрос будет ответить непросто. Но если получится…

Начал с черновика переносить в компьютер рассказ «Разорённое гнездо». Самое тревожное в этой работе — не чувствую главного героя. Хоть и вижу его внешность, но сам он не оживает во мне. Это плохо. Впрочем, вся основная работа ещё впереди.

Трудился в кабинете Союза писателей — в тишине и одиночестве, как в прошлые добрые времена, о которых, если честно, скучаю. Оказывается, как сложно восстанавливать свою прежнюю работоспособность.

 

17 октября

Уроженец Москвы — восемнадцатилетний мусульманин, по национальности чеченец, эмигрант, в Париже отрезал голову преподавателю, который на уроке показал карикатуру на пророка Мухаммеда. Перед этим предложил мусульманским детям, если это их оскорбит, выйти из класса. И вот так жестоко поплатился.

На фоне того, как христиане в Европе легко сдают свои позиции, отказываясь от святынь, религиозных праздников в угоду толерантности, ислам даже кровью утверждает свои права в столице Франции.

 

19 октября

Из-за обострившейся ситуации с коронавирусом в Париже впервые со времён Второй Мировой войны введён комендантский час. Сегодня этому примеру последовала Бельгия. Катастрофически много заболевает людей, растёт смертность от этого вируса.

Ещё в пятницу Юсов позвонил и удивил меня — из Сеченова сын А.Д. Данилина привёз для нас лук. Необходимо приехать в мастерскую, забрать. И вот сегодня вечером с Наташей и Лёшей поехали. Стандартная промышленная сетка лука, мешочек с морковью и свёклой, пакет с чесноком.

Больной Альберт Дмитриевич побеспокоился, чтобы всё это нам было привезено. Какой завершающий сюжет для новеллы «Русский и Православный», написанной на больничной койке за пятнадцать дней до кончины Данилина! Обязательно допишу.

 

21 октября

Договорились с А.М. Коломийцем встретиться в Союзе писателей: я буду готовить материалы для завершения 66-го номера «Вертикали. XXI век», а Алексей Маркович вычитывать тексты бесед с Ар-Серги и Кауровым.

Невольно завязался разговор о пережитом мною в больнице, и я искренне объяснил, что явно осознал: Бог — это огромная и всепрощающая любовь. Наша беда в том, что мы не способны на это ответить своей любовью, и тем самым себя жестоко наказываем. Бог к этому наказанию не имеет никакого отношения. Рассказал о пережитом состоянии ощущения Бога во время пребывания в реанимации. (Сейчас на бумаге всё это повторить не смогу.)

— У меня аж мурашки по коже от вашего рассказа, — ответил на мои слова Коломиец.

А получившиеся беседы (заочные) с Вячеславом и Ярославом Алексей Маркович оценил высоко:

— Откровенные и потому интересные. С удовольствием прочитал.

Да, ответы поэтов на поставленные вопросы и мне пришлись по душе. Это всегда так, когда человеку (творчески потрудившемуся, о многом подумавшему) есть что сказать — не заимствованное, а своё, выстраданное.

Исполнилось 75 лет Никите Михалкову. Президент страны подписал Указ о награждении его званием «Герой труда Российской Федерации». Пока это редкая награда. Но тут кроется другое. В последние годы Никиту Сергеевича за его выступления на «Бесогон ТВ» либеральная общественность травила и оскорбляла — как только могла. Не жалея даже после (по собственному признанию Михалкова) восьми перенесённых им операций. И тут вдруг такая поддержка самой высшей власти. Что бы это значило?

 

22 октября

Папа Римский Франциск (до избрания Хорхе Марио Бергольо) — по счёту 266-й пантифик — заявил, что однополые браки должны официально оформляться. Они «имеют право на семью». «Гомосексуалисты… дети Божьи… Что мы должны сделать — это принять закон о гражданских союзах».

Иными словами, один из смертных грехов Папа «отменил». До него на это никто из его предшественников не решился.

 

23 октября

Понимаю, что раз от разу буду возвращаться чувством к пережитому в больнице № 5. Но вот странно — обида и горечь (ведь можно было избежать излишнего, как мне кажется, физического страдания) замещаются если пока не благодарностью, то заинтересованностью (почему-то уверен, что и чувства благодарности не так долго ждать): для чего это было со мной? И светлое осознание в душе — не для зла.

Не помню, чтобы даже в самые тяжёлые моменты в больнице я задавался вопросом: за что? Нет, размышлялось совсем о другом. Оценка жизни происходила спокойно, взвешенно, самокритично, с ощущением в душе — прощён.

Но теперь невольно приходит другая мысль: для чего? И тут, как мне кажется, я знаю ответ. Без пережитого невозможно осознать истину жизни. Ответ не в словах (не высказать), а в зародившемся, пробудившемся в душе чувстве.

 

24 октября

В России создан новейший, самый мощный атомный ледокол «Арктика». Во время испытаний дошёл до Северного полюса, ломая, при использовании всего пятидесяти процентов своей мощности, пятиметровые льды. Невероятно красивый, высокий корабль выстроен на верфях Санкт-Петербурга. Таким достижением хочется гордиться.

Случай вечером привёл на Гордеевский пятачок. И вдруг вспомнил, как приходил сюда совсем маленьким с отцом. Редко мы вместе куда-то ходили. Но это был первый раз, оставшийся в моей памяти. Сколько же мне было тогда — лет пять-шесть? Всё здесь выглядело в те времена совсем иначе, чем теперь, и только старинное двухэтажное здание из красного кирпича так же стоит у трамвайной линии, как и прежде. Тогда на площади перед ним расположился круглый деревянный балаган, стены которого разрисованы картинками мчащихся на мотоциклах мотогонщиков — в шлемах, кожаных перчатках, в больших, плотно прилегающих к лицу очках. Так мне это сейчас видится. Или допридумывается?

Отец купил билеты в крохотной фанерной будочке у входа в балаган, и мы по крутой лестнице поднялись наверх. Внизу, как в большом деревянном колодце, стояло два мотоцикла. Отец сказал, что сейчас они будут ездить по стенам. Я пытался это представить, но у меня ничего не выходило. Однако через какое-то время в «колодце» открылась небольшая дверка, через неё к мотоциклам прошли два человека…

Грохот разом заработавших моторов забил уши, запахло выхлопными газами, и первый мотоцикл начал ездить внутри вдоль деревянных стен, постепенно увеличивая скорость, и вот… невероятно! Мотоциклист стал подниматься всё выше и выше по отвесно стоящим стенам, почти поднявшись до зрителей. На большой скорости он проносился мимо нас, обдавая гарью отработанного бензина, деревянные щиты прогибались и потрескивали от силы давивших на них шин, а мотоциклисты (их на стене было уже двое) продолжали носиться мимо нас, временами отпуская руками руль мотоциклов.

Зрелище захватило, поразило, потому что на моих глазах происходило то, чего не могло быть. Это впечатление, выходит, осталось со мной на всю жизнь. Ничего из того далёкого дня я больше не запомнил. Только отца, деревянный шатровый балаган и проносящиеся по вертикальным стенам мотоциклы. Но и этого оказалось так много, чтобы ощутить особое движение времени, столь быстро изменяющее всё вокруг.

Нет больше старой Гордеевки, походившей на деревню, а не на город, нет балагана, нет отца…

Есть только я, стоящий в городских сумерках на небольшой площади, освещённой жёлтым, словно тяжело придавливающим к брусчатке всё видимое мною, светом фонарей, и моё, оставшееся не таким уж и большим, время жизни.

 

25 октября  Кунавино

Приехали закрывать дом на зиму. Холодно и враждебно в комнатах. Дом словно обижен на то, что его обманули: я уезжал из него на короткое время, собираясь вернуться и продолжить работать, а появился только теперь.

Собрал разложенные на подоконнике книги — приготовленные для прочтения (когда не пишется, или в бессонные ночи) в первую очередь. Стопкой их оставил на краю рабочего стола. Хотя на следующий год, если судьбой будет мне дана возможность сюда вернуться, вернее всего, выберу на стеллажах другие книги. Тут всё происходит интуитивно, непредсказуемо.

У ствола антоновки, так тяжело переболевшего дерева, плотно друг к другу лежат слегка пожелтевшие яблоки. Их никто и не собрал. От спелости и ветра упали с веток на землю, в траву. Отчего-то тяжело душе всё это видеть, потому, сделав дело, вылив из вёдер оставленную мною родниковую воду, быстрее засобирались в обратный путь.

Нелёгким для нас выдалось это лето, ничего дурного не обещавшее в своём начале, но так тяжело нами пережитое.

Пока медленно двигались по вкрай разбитой просёлочной дороге, разглядывал огромные массивы плотных, насыщенно чёрных, пасмурно-тревожных облаков — чуть ли не в полнеба. Словно что-то зловещее было в них сокрыто. Или я редко стал смотреть вверх, или это всё-таки не частое природное явление.

Тяжёлые тучи так и не разродились дождём. Вот и мы из всех сложившихся обстоятельств часто ждём беды. Минует время, ничего не происходит — и успокаиваемся. Но зародившуюся в сердце тревогу куда денешь? Так и сейчас: недоброе небо, грустный осенний лес, поникшая трава, потерявшая свою силу и яркую сочность, вода в озере, от холода загустевшая и потемневшая чуть не до черноты, — что от созерцания всего этого ждать, как не тревоги?

 

27 октября

Четвёртая книжка «Вертикали. XXI век» этого года ушла в типографию. Всё вроде бы было против этого, но с помощью Андрея Стариченкова сверстали номер ко времени.

Текст беседы с Ярославом Кауровым отослал на Русскую народную линию. Анатолий Степанов с ответом ждать не заставил. Там же предложил мне войти в состав редакционного совета странички «Союз писателей России»: «Дали согласие стать членами Редсовета Н. Иванов, Г. Иванов, Крупин, Дворцов, Ребров, Потанин, Лихоносов, Орлов и другие». Подтвердил Анатолию Дмитриевичу и своё согласие словами: «Почту за честь». А беседа «Историческая память — моя опора» уже выставлена на ресурсе.

Всё новые и новые рекорды устанавливаются в мире (в том числе и в России) по заражаемости коронавирусом. В Европе многие страны ввели на своих территориях комендантский час с запретом от вечера и до утра появляться в общественных местах и на улицах кому-либо без крайней на то необходимости. Этой ковидной вакханалии просто не видно конца. Теперь уже понятно, что и переболевшие вновь попадают в зону риска — слишком быстро в их крови исчезают антитела.

В РФ, несмотря на сложную ситуацию, полностью останавливать экономическую деятельность, как это было весной, не планируют.

 

29 октября

Франция, город Ницца, девять часов утра. В церкви Нотр-Дам мусульманин убил трёх человек и ещё нескольких ранил. Орудовал ножом — женщине отрезал голову, мужчине перерезал горло, привратника убил. В «цивилизованном мире» это воспринимают, как страшный теракт. И вновь зазвучали вопросы: «Откуда это в толерантной Французской Республике?»

Странно — когда (не буду за примерами уходить далеко) в Сирии под телевизионные камеры высоко профессионально снималось, как десяткам мужчин ножами отрезают головы и морской прибой от пролитой крови окрашивался в красный цвет, а ещё заживо в металлических клетках сжигали, топили, расстреливали из гранатомётов в стоящих машинах и так далее, то тех, кто творил эти немыслимые злодеяния, называли «умеренной демократической оппозицией, борющейся против режима диктатора Асада». Этих убийц поддерживала, предоставляла им политическое убежище, гражданство вся Западная Европа? Но если можно где-то, то почему нельзя во Франции? Попробовал бы им (или их последователям) кто-то объяснить. Заигралась Европа с переворотами, разделением стран на достойные и недостойные, с санкциями, мультикультурой и толерантностью.

Появились кадры задержания убийцы. Он стоит у витрины магазина, обнажён по пояс, в вытянутой вперёд руке нож. Выкрикивает традиционную для мусульман фразу. Окружившие его несколько полицейских тоже что-то кричат. Затем стреляют. Человек сгибается от боли, делает несколько шагов вдоль витрины, произносит ещё одну и ту же фразу. В него вновь стреляют. Он останавливается, сжимается от боли, опускается на колени, руками инстинктивно зажимает раны. Нож падает на асфальт. Его с опаской ногой отшвыривает подальше один из подбежавших полицейских.

Не думаю, что на этом во Франции всё закончится. Одно мне остаётся непонятным — если представители мусульман так мстят за карикатуры на пророка, то почему убивают слабых и безвинных, а не пытаются отомстить имеющим власть в оскорбившей их чувства стране?

Вновь звонок вдовы Данилина. Приглашает в кафе на улице Комарова помянуть Альберта Дмитриевича — 31 октября исполняется сорок дней, как его нет с нами. Что делать — не знаю.

О бунтах и погромах в городах США не записывал давно. Но о сегодняшних боях и мародёрстве на улицах Вашингтона нужно оставить несколько строк. К тому же они впечатлительны ещё тем, что опять в осаде оказался полицейский участок, из которого раненых служителей закона вывозили в санитарных машинах. Остальное всё как всегда — варварски разграбленные торговые центры, взорванные банкоматы и чёрной краской надпись на стене: «Смерть Америке».

 

30 октября

Юшков через свою прихожанку прислал заметки для следующего номера журнала, из которых я с удивлением узнал, что на Бору по частной инициативе и на частной территории установлен памятник И.В. Сталину.

Батюшка допускает, что стоять ему недолго — под давлением властей памятник снесут. Однако всё-таки удивительный мы народ: одни так же на частной территории ставят памятник бывшему белому генералу, выступившему во время Великой Отечественной войны на стороне Германии, другие генералиссимусу СССР. Это доказывает лишь одно — гражданская война в России не утихает вот уже сто лет, и конца ей не видно.

Сильнейшее землетрясение в Турции на побережье Средиземного моря. Большие разрушения. По-видимому, окажутся значительными человеческие жертвы. На берег хлынула волна цунами, но её последствия невелики.

 

31 октября

Роман Вильяма Сарояна «Приключения Весли Джексона». Внешняя фабула: молодой парень призван в армию США. Его готовят для вторжения на Европейский континент громить немцев. Действие происходит во время Второй Мировой войны.

Вот Весли на корабле переправляют в Англию. Тут в Лондоне американские парни вновь ждут начала вторжения — долго. Ни о каком «втором фронте», как это описывается в нашей литературе, речи не идёт. Бои Советской Армии с немцами упоминаются лишь один раз, и то в середине предложения, вскользь. Восточного фронта для них будто не существует. (В тексте романа упоминаются газеты, журналы, писательские встречи, но и там ни одной ссылки на происходящее севернее Франции и Англии.)

Наконец вторжение началось, правда, для главного героя романа не совсем удачно — Джексон попадает в плен. Но с англичанами и американцами, хоть те у них и за колючей проволокой, немцы ведут себя как с добрыми соседями: еды навалом, для музыканта (он в лагере оказался со своим тромбоном), который отказывался играть, пока ему не достанут соломенную шляпу, охранники привозят её специально из Парижа. А потом всё вместе: немцы и американцы наслаждаются великолепной музыкой…

В этом эпизоде объяснение, почему я делаю эту запись. Вспомните эпизод из повести Константина Воробьёва «Крик» с растерзанной живой лошадью. С одной стороны, обращение немцев с «братьями по разуму, культуре», с другой с «недочеловеками». Это, кстати, объясняет, почему французы, испанцы, англичане, португальцы так легко уничтожали сотни тысяч представителей других народов на всех континентах. Они для них не были людьми в полном смысле этого слова. Так было, так и осталось. Подтверждение тому — сейчас происходящие в мире события: в Африке, Азии, Южной Америке.

По своему пафосу роман Сарояна антивоенный. Создан писателем в 1946 году. Потому его перевели в СССР (первая публикация отдельной книгой в Москве — 1959 год), издали тиражом в полмиллиона экземпляров в серии «Классики и современники» (М.: «Художественная литература», 1979). Это достойное произведение и для современного читателя — там есть глубоко религиозные мотивы. И всё-таки… Как можно было написать книгу о только что завершившейся самой большой в истории человечества войне, и даже отдалённо не держать в сознании память о народе, внёсшем в победу решающее значение, решающий вклад, собственно, явившимся победителем?