Игорь СОЛОВЬЁВ. ТОНКОЕ ИСКУССТВО ЧУВСТВОВАТЬ ПОДАТЛИВОСТЬ КНОПОК. Рассказ. Журнал «Вертикаль. ХХI век» № 90, 2024 г.

ТОНКОЕ ИСКУССТВО ЧУВСТВОВАТЬ ПОДАТЛИВОСТЬ КНОПОК

 

Вот и взошла она, заря Искусственного интеллекта, и нас, немолодых, надеждой осветила. Ну наконец-то, наконец… И молодёжи повезло, а юной поросли — подавно. Особенно в освоении всякого рода искусств, не связанных с хореографией. Помните, наверно, давнишнее, — а по этой колее многие прошли, как через ветрянку: родителями куплена недорогая, для пробы, гитара; приятели, уже чуть-чуть кумекающие в этом деле, за час показали на грифе четыре-пять аккордов. И после мозолей домашней репетиции ты уже бард, менестрель, орфей с дворовой скамейки, ты уже с почти умным, почти вдохновенным взором под бренчание струн старательно завываешь нечто, именуемой романтическое песней. Да ещё пытаешься и сам сочинять, — и музыку, и стишки, — уверенный, что сии творения непременно станут откровением для всего мира. Самонадеянная, глупая, мечтательная юность, ещё не знающая жизни. С вами было такое? Если да, — простительно: хотя бы пробовали, старались, дерзали. Но тщетно соперничать с магнитофонами и музыкальными колонками, и дворовые гитары быстро смыло волнами профессиональной музыки.

.В музыкальных школах несколькими аккордами не отделаешься, там посерьёзнее, да по нескольку раз в неделю, — и в музыкальном классе, и дома. Не только пьесы, но и арпеджио, сольфеджио, и прочие нудные, муторные упражнения-страдания, терзающие нетерпеливые детские сердца и пожирающие драгоценное время забав на улице. В музыкальных училищах, тем более в консерваториях, — добираться до вершины ещё изнурительнее.

Или, скажем, другое искусство: изобразительное. Здесь даже любительский уровень (его можно достичь долгими занятиями, например, в изостудии или в художественной школе), пожалуй, потруднее, чем любительский уровень в музыке. (Вероятно, поэтому художников много меньше, чем музыкантов. И это при том, что в детстве все мы любили порисовать.) Нужна конкретика? Ладно. Попробуйте на формате А3 изобразить обыкновенный освещённый гипсовый шар: глаза поломаете, различая оттенки перехода света и тени по сферической поверхности, и потратите не одну тысячу быстрых, коротких штрихов наклонённым грифелем, чтобы передать этот переход (Часа три с непривычки потратите, одним часом, как для нескольких гитарных аккордов, не обойдётся.) А ведь шар (как и другие геометрические тела для рисунка) — всего лишь первый шажок. Потом — различные натюрморты, фрагменты интерьера, быстрые наброски; потом (или параллельно) всевозможные и непростые гипсовые модели увеличенных размеров, чтобы прочувствовать детали: «Глаз», «Нос», «Ухо», «Губы с подбородком», «Кисть руки», «Ступня» и прочее, и прочее. Потом «Череп», гипсовый или пластиковый, (причём, изобразить надо в разных проекциях, с прорисовкой различных косточек и впадин-выступов), потом «Обрубовка» («гранёная» голова»), разнообразные гипсовые головы (мужские и женские), заодно срисовывание портретов с разных картин, а всё названное — только подготовительный этап.

К чему это перечисление (весьма неполное, кстати)? Чтобы не складывалось представление, будто кто-то умеет рисовать «ну потому, что у него просто получается, вот и всё!» Да лишний раз напомнить: по щелчку пальцев (как может показаться или, например, как обещают некоторые гипнотизёры, под внушением) прилично рисовать не научишься. За этим талантом — долгий, сосредоточенный, кропотливый и внимательно-напряжённый творческий труд. Так даётся лёгкая, уверенная непринуждённость рисунка. В общем, уйму времени потратите, равносильно второму образованию, и вот тогда уже можете приступить к основательной попытке портрета в рисунке с натуры, — впрочем, без гарантии на абсолютный успех, на полное сходство. Глядишь, и достигните любительского, но всё же вполне неплохого, уровня рисования, — и это надо ценить, уважать и в других, и в себе. Однако кроме рисунка в изобразительном искусстве есть и широчайшая творческая работа с красками (масляная живопись, акварель, пастель и иное), есть цветоведение, изучение перспективы, гравирование и много-много чего, да ещё отдельные науки и практики по подготовке материалов и инструмента, — жизни не хватит всё освоить! Правда, к сожалению, мастерство, добытое великими трудами, если не практиковаться постоянно, потихоньку сходит на нет.

И посему можно поздравить детей и подростков ближайшего будущего: пожелаете числиться в художниках — отлично, не надо никакой возни-тягомотины со всякими карандашами, с палитрой, этюдником, мольбертом, — всё это атавизм, людей смешить. Просто объявите, как факир, желаемое, — и ваше творчество возьмёт на себя проворный нейроджин, и будет у вас, как говорят нынче некоторые продвинутые молодые люди, всё «чики-пуки», «тип-топ», а может, даже и «Вау!». Лепота, одним словом.

Профессиональным музыкантам и певцам тоже стоит поумерить рвение: возможно, и сами они, как прежде, не спонадобятся. Вспомните: перед музыкальным спектаклем, перед концертом, эстрадным или симфоническим, в зале ощущается и ожидание праздника, и волнение не только публики, но и музыкантов, настраивающих, подстраивающих инструменты. Живая музыка на то и живая, чтобы хоть иногда сбиваться, ошибаться. Но вот недавно на телевидении одна артистка спела дуэтом с роботом. Хм, а что, мысль! Заменить всех на эстрадных «подпевках» и в хорах чёткими, надёжными роботами. Оставить одних солисток и солистов, — прим, эстрадных и оперных див, звёзд, короче. Хотя… А, может, и их тоже того, заместить? Ведь у иной-то звёзды и звёздная болезнь случается, и связки простужены, и вдруг не возьмёт верхнюю ноту? Ужас, конфуз, скандал! А робот и связки не простудит, и возьмёт любую ноту, хоть на самом верху, — подпрыгнет, если что, но возьмёт, — и от звёздной болезни иммунитет у него. А ещё интереснее, увлекательнее — завлекательнее — оркестр из одних роботов, вместе с дирижёром. И со смычками на скрипицах, на виолончелях, и с флейтами-саксофонами, и на ударных, палочками жонглируя, — и загляденье вам, и слуху услада, и экзотично, и феерично! Реально и на одежде сэкономить: пусть их будут как есть, с конвейера, одинаковые. Но можно и одеть: в костюмы с бабочками, в чопорные, строгие платья. Или, наоборот, в кокетливые плиссированные юбочки, — взбодрить воображение публики.

Тем более, что, не исключено, кроме вас в публике и роботы окажутся, локоть к локтю, рядышком. Да вот о чём говорить с роботами? У них-то в головах — вселенная окольцованных, оцифрованных знаний; всё обо всём знают, в раз музыкальные гармонии на терции с бемолями разложат. А вы? За плечами да в короткой памяти — сомнительный  жизненный опыт, и тот с изъянами, с ошибками молодости? Негусто. Для робота вы как собеседник — всего лишь человек обыкновенный, не более того. Так чего ж позориться? Пусть уж они, роботы, одни на концерты ходят, хоть на эстрадные, хоть на симфонические. А вам бы лучше дома обитать, возле телевизора или компьютера. Тем более, если вы молодой человек. Чего хотите? Накатила романтика, и тянется рука к перу? Не надо перьев, — какие перья, ещё чернильницы вспомните! — есть же закладка на экране: «Стихи романтические, мои. (послеобеденные, от томления и другие)». Обозначьте голосом или текстом ключевые слова и количество строф, кликните — и откликнется! Хоть и не птеро-, но всё-таки дактилем, ямбом с хореями, да хоть виршами-одами, — вариантов тьма, без искорки, конечно, зато аккуратненько, и слова и рифмы — всё на месте, и без творческих самоистязаний. На всё про всё — секунды, едва сделаете вдох, едва зевнёте, потягиваясь, или дожуёте пищу, вы сегодня вообще молодец, браво, Новый человек новой эпохи!

Девушка знакомая в гости заглянет? А сделайте ей, кроме стихов «экспромтом», другой подарок: изваяйте её скульптурный портрет! И не как какой-то там Микеланджело, который вначале возился, искал мрамор, без пороков-трещинок, потом готовил зубила, резцы, шлифовальные пудру и камни, потом подолгу обдумывал, с чего начать и что удастся, потом прорабатывал образ в глине — и потом уже, постясь, брался за работу. Не так, конечно! А как умеете только вы, используя иной инструмент, и одним лишь изящным нажатием на клавишу визуального 3D-принтера. Всё, готово, за несколько минут, скульптура ещё тёплая! Разве вы не гений? Бесспорно!

А можно ещё, скучая на пару, посмотреть какой-нибудь знаменитый, титулованный, звёздный фильм и заняться его редактированием, переделкой. Кинематографом, короче. Сделать копию, поменять в ней актёров на другие образы — да хоть на соседей! — изменить, по настроению, сценарий, интерьеры, смонтировать, — и вы уже сами мэтры кино, посылайте на конкурс!

Так что грядёт племя молодое, незнакомое. Гениальное. И останется нам, древним, давним, только завидовать. Позавидуем? А точно — им, гениям, способным нажимать подходящие кнопки? Или самим себе? Что застали и иную, прежнюю эпоху, и сами хоть что-то умели или пытались уметь, — не опасаясь деградации до кнопочного состояния? У кого бы спросить…

Октябрь 2024 г.