Дмитрий АЛЬПИДОВСКИЙ. Андрей АЛЬПИДОВСКИЙ. ГОДЫ ВОЙНЫ В ГОРОДЕ ГОРЬКОМ. Воспоминания о военном детстве Дмитрия Альпидовского в обработке Андрея Альпидовского. Журнал «Вертикаль. ХХI век» № 95, 2025 г.

 

 

На фото: Председатель Нижегородской областной организации (НОО) Союза писателей России Валерий Сдобняков, член правления НОО Союза писателей России протоиерей Владимир Чугунов, поэт Андрей Альпидовский перед встречей с Председателем Союза Писателей России Владимиром Мединским (советником президента России Владимира Путина) в центре «Купно. Старт» 15 марта 2025  г.

 

Дмитрий Альпидовский. Родился в 1936 г. в селе Большая Михайловка Карагандинской области Казахской АССР (в составе РСФСР). Окончил факультет судовождения и эксплуатации Горьковского института инженеров водного транспорта. Сорок лет проработал в Волжском объединённом речном пароходстве и в судоходной инспекции Волжского бассейна на различных командных должностях. Почётный работник транспорта Российской Федерации. Автор четырех книг воспоминаний (в соавторстве с А.Д.Альпидовским). Живёт в Нижнем Новгороде.

Андрей Альпидовский. Родился в 1960 г. в г. Горьком. Окончил эксплуатационный факультет Горьковского института инженеров водного транспорта. Работает на кафедре Управления транспортом Волжского государственного университета водного транспорта. Доцент, кандидат технических наук, автор более 75 учебно-методических и научных трудов, в том числе монографии. Член Союза писателей России, автор пяти сборников стихов и пяти книг мемуарно-публицистической прозы (четырех – в соавторстве с Д. В. Альпидовским). Живёт в Нижнем Новгороде.

 На фото: Андрей Альпидовский и Дмитрий Альпидовский на кафедре Управления транспортом Волжской государственной академии водного транспорта (ВГАВТ, с 2014 г. -  университет водного транспорта) 17 декабря 2010 года  (80-летие ВГАВТ).

Разные немцы

Во время войны запомнилось, как начались бомбёжки Горьковского автозавода. Тогда я ещё не ходил в школу, это была осень 1941 года.

А.[1]:  Бомбардировка Горького — серия бомбовых авиаударов со стороны немецкой авиации, с осени 1941 по лето 1943 года. Основной целью бомбардировок было разрушение промышленного потенциала города. Наибольшие повреждения получил завод им. Молотова (ныне Горьковский автомобильный завод, ГАЗ). За время войны вражеские бомбардировщики совершили 43 налёта, из них 26 ночью. На город сброшены 33 934 зажигательных бомбы и 1631 фугасная. Бомбардировки Горького стали самыми крупными ударами Люфтваффе по тыловым районам Советского Союза в годы войны.

По немецким самолётам «работали» наши зенитки. Из-за сильного артиллерийского обстрела немецкие самолёты иногда не долетали до автозавода и сбрасывали бомбы в нагорной части. И вот на ул. Ковалихинской, где была колбасная фабрика, напротив её, на дом упал фугас, пробил крышу дома, погибли люди.

Вспоминаю, как все жители квартиры №3 стояли на втором этаже на террасе дома № 24 по ул. Больничной, была стрельба, бомбёжка. На террасе 2-го этажа впереди находились взрослые, а за их спинами – мы, дети. Небо пронзали лучи прожекторов, били зенитки, свистели осколки. Один осколок пролетел через террасу, разбил стекло. Все легли на пол, никого не задело. Потом я нашел один осколок, ещё теплый.

Ещё воспоминание. Воздушная тревога, радио, все гудит.

На этот случай (бомбежки) бабушка Маша (Мария Сергеевна Бондарева) нам нашила маленькие вещевые мешочки, в которые было сложено самое необходимое. Напротив нашего дома, где сейчас какой-то банк, был пустырь. На нём вырыли бомбоубежище, землянку. Было ещё бомбоубежище в подвале дома из красного кирпича на улице Осыпной (ныне Пискунова). Потом мы и туда ходили.

И вот, я с этим мешочком за плечами побежал. Что туда бабушка набила – не знаю. Наверно, одежда, что-нибудь покушать. Тогда мне было всё равно, но казалось – довольно тяжело. Побежал я по булыжной мостовой на улице Больничной, запнулся о камень и упал. Мешок меня перевесил (мне было 5 лет, какой там вес). Я упал на спину, голова – на мостовой, ноги – в небо. Вокруг все кричат, бабушка Маша молится, боится, что осколок попал. Подняли меня, а я говорю: «Меня мешок перетягивает».

Зашли в убежище. Лавки – длинные. Горят большие свечи. Никакого электричества. Женщины сидят с детьми. Столик. Мужчин немного.

Потом стали ходить в  бомбоубежище под домом Георгиевского братства, в советское время дом назывался: третий корпус Горьковского педагогического института на улице Пискунова.

В доме были мощнейшие подвалы, огромные своды. Там, по всей видимости, раньше, до революции, хранились продукты и прочие припасы церкви. Во время воздушной тревоги в бомбоубежище проводились лотереи. Морские свинки вытаскивали из прозрачных барабанов свернутые бумажки. Почему вытаскивали, не знаю – наверно, сыр был набросан или бумажки сыром натерты. Разворачиваешь бумажку – там надпись: «Набор карандашей» (или что-то другое, конфетка, например).

Каждый раз, вспоминая свою бабушку Марию, восхищаюсь её человеколюбием. С детства запомнилось её внимательное отношение к любому человеку, и, что особенно меня удивляло в военное время, даже к врагу.

Под конец войны в Горький на строительство знаменитой Чкаловской лестницы пригнали пленных немцев.

А.: Лестницу строили с 1944 года в течение пяти лет. Основными строителями были жители Горького. Участвовали в стройке и пленные немцы, жившие тогда на месте исторической Немецкой слободы. Первое время лестница называлась Сталинградской, затем — Волжской, но прижилось народное название — Чкаловская. Возведение лестницы заняло 5 лет, с 1944 по 1949 год. Наконец лестница была сооружена, и взгляду горьковчан предстало необычное монументальное сооружение. Спускаясь вниз от памятника Чкалову, лестничные пролеты расходились в стороны и соединялись на двух смотровых площадках, образуя своеобразные кольца, а затем прямым маршем подходили к Волге. Смотровые площадки лестницы были украшены барельефами, обелисками и балюстрадой.

Существует версия, согласно которой кольца лестницы символизируют Сталинград в окружении вражеских подразделений, а её нижняя прямая часть – прорыв этой осады советскими войсками.

Бабушка где-то познакомилась с одним из пленных, которого звали Ганс. Мне запомнился его интеллигентный вид и широкая улыбка. Он казался добрым, но, тем не менее, я сторонился его. Когда он приходил к нам, бабушка его «подкармливала», а он постоянно благодарил её, кланяясь и целуя руки. Однажды, увидев у нас в комнате большую икону Спасителя, он встал и низко поклонился. Было видно его уважение и большой интерес к нам.

Квартира наша в то время требовала ремонта. Обои в продажу не поступали, а «достать» их было проблемой. Ганс предложил бабушке сделать ремонт, обновить стены. Кое-как объяснив «на пальцах», что ему потребуется, он налил в ведро воды, развёл синьку, добавил мела и попросил обычную тряпку. Стены мы с бабушкой заранее отмыли.

Намочив тряпку в колере, Ганс быстрыми движениями стал вращать тряпку сверху вниз по стене, нанося затейливый орнамент. Получалось очень красиво. Когда стены высохли, рисунки стали ещё привлекательнее. Мы от души поблагодарили Ганса, напоив его чаем.

Лестницу строили долго, и Ганс часто навещал нас. Но как-то незаметно он пропал. Может быть, ему запретили посещать русских? Бабушка мне этого так и не объяснила.

Когда перед памятником Чкалову в 1943 году выставили подбитый немецкий самолёт Хейнкель Хе-111, я, как и все мальчишки, гордился нашими зенитчиками и проклинал немецкого летчика. Он бомбил наш город, его сбили, он выпрыгнул с парашютом и был взят в плен.

Вот такие образы «разных» немцев сложились тогда в моей голове. Они совершенно по-разному оценивались, и никак не уживались между собой.

 

Голодные годы

 

Вспомнилось, чем наша семья питалась во время войны, и решил рассказать об этом. Тогда мы жили в одной квартире на ул. Больничной с семьёй Ростокиных, делившей с нами все невзгоды. Сейчас из тех наших семей ни осталось никого, кроме меня.

Дядя Арся (Арсений Петрович Ростокин, муж маминой сестры, тёти Лены) в то время работал на заводе «Красная Этна» токарем. Вставал рано и уже в пять утра выходил из дома, чтобы к семи утра добраться до завода. Иногда ему приходилось большую часть пути преодолевать пешком (11 километров). Трамваи ходили редко. Заречную часть города бомбили, в том числе и «Красную Этну».

А.: Красная Этна – завод в Нижнем Новгороде (Горьком, в Ленинском районе), специализирующийся на производстве крепёжных изделий для автомобильной промышленности.  В 1896 году в Риге началось строительство нового завода. Основной продукцией выпускаемой предприятием были гвозди, проволока, заклёпки, болты, гайки. По предложению министра финансов С. Ю. Витте, своё название завод получил в честь вулкана Этна, расположенного на острове Сицилия. Во время Первой мировой войны в 1915 году завод был эвакуирован в Нижний Новгород. В 1929 году принято правительственное решение об организации на заводе «Красная Этна» производства автонормалей (болтозаклепочных изделий) для строящегося Нижегородского автомобильного завода. Это был перелом в развитии завода.

К началу Великой Отечественной войны завод «Красная Этна» представлял собой крупное предприятие автомобильной промышленности, которое выпускало крепежные изделия, пружины, проволоку, обеспечивало лентой холодного проката все промышленные предприятия страны. Цех горячего проката снабжал продукцией не только свой завод, но и авиационный, машиностроительный, завод «Красное Сормово». В октябре 1941 года с завода ушли на фронт более 3500 рабочих, ИТР и служащих. Завод перешел на выпуск продукции для фронта. Организованы вновь пять военных цехов. Эти цеха вместе с цехами автонормалей обеспечили выпуск: мин – 55-мм и 82-мм, взрывателей к 76-мм снаряду, станков для снарядов к реактивным установкам «Катюша», 50-мм минометов и производили сборку автоматов ППШ. В течение всей войны завод выпускал боеприпасы в таком количестве, которое было необходимо для фронта.
1942-43 гг. На заводе созданы и работали 262 фронтовые бригады, объединившие 996 человек.

Папа, Валентин Дмитриевич, тогда работал в Северном геологическом управлении, в городе Архангельске и был командирован в город Мурманск на военно-морскую базу для корректировки стрельбы береговой артиллерии по немецким кораблям. Иногда он присылал нам часть своего пайка. Для нас это был настоящий праздник.

В остальное время жили и питались, как все – впроголодь.

Не забуду специфический запах приготовленного тетей Леной (сестрой мамы) варева из бараньих яиц. Дядя Арся, когда приходил с работы и ел из тарелки, закрывался газетой, чтобы легче было преодолевать «аромат». Глядя на то, как он жевал эту тугую массу, тетя Лена плакала и, вытирая слезы, приговаривала жалобно: «Арсюша, Арсюша!».

А что было делать? Для поддержания сил рабочему человеку надо было хоть чем-то питаться.

Иногда бабушка вместо супа готовила нам «мурцовку». В нее шла незначительная часть хлеба, покрошенного мелкими кусочками, лук, соль и ложка постного масла. Все это заливалось обычной водой.

Даже картофельные очистки не выбрасывались. Из них бабушка умудрялась готовить лепёшки. Позднее дяде Арсе на заводе выдавали коровьи мозги. Тетя Лена жарила их, и такая еда считалась деликатесом.

В квартире жило четверо детей: я, сестра Зоя, двоюродные брат Жора и сестра Ира. Родители и бабушка часто отказывали себе в полноценном питании, стараясь в первую очередь поддерживать нас.

Младшая мамина сестра Катя работала тогда в детском саду воспитательницей. Жили они с мужем дядей Сашей и дочкой Галей на улице Октябрьской. Дядю Сашу в самом начале войны призвали в действующую армию, и недалеко от передовой их эшелон разбомбили фашисты. Вскоре на дядю Сашу пришла «похоронка».

Чтобы выжить в это лихое время, кормить и одевать семейство, надо было, как говориться, «крутиться»! Дядя Арся (павловский умелец, его родина город Павлово Нижегородской области) смастерил небольшой ручной станок для изготовления спиралей к электроплиткам. На корпус электроплиток использовались остатки металлических профилей. Остальное приобреталось на «диких» рынках с рук (керамика, изоляция, электропроводка и т.п.).

Станок был довольно прост и представлял собой металлические уголки, закреплённые на доске. Между ними располагался валик с ручкой на конце. Проволока вставлялась в отверстие валика и вращением ручки навивалась на стержень, потом снималась, получалась спираль, рассчитанная на мощность 300 ватт.

Накручивали спирали мы с братом Жорой. Потом дядя Арся вставлял спирали в собранные им корпуса электроплиток, которые продавал на «диких» рынках. Плитки пользовались хорошим спросом.

Занимались накруткой спиралей после школы, приготовив уроки, а также по воскресеньям. Чтобы нам было не скучно работать, дядя Арся пересказывал произведения Конан-Дойля (про Шерлока Холмса), Жюль Верна («80 тысяч лье под водой»). Крутить станок было довольно тяжело физически, но нам нравилось слушать дядины рассказы, и мы просили его продолжать, порой засиживаясь допоздна. Дядино приспособление мы называли «Станочек АРС».

Вспоминаю, как пошел в первый класс. Школа располагалась на улице Мартыновской (ныне улица Семашко[3]) в доме 23. Мой двоюродный брат Жора – восьми лет, а я на год младше. Ходили туда проходными дворами. Сидели за партой вместе с Жорой.

А: С улицы Ковалихинской, где располагался сквер, начинался подъем улицы Семашко в гору. И гору, и сквер до и после войны называли «Пушка». Зимой на «Пушке» с утра до вечера было много ребят с санками. Катание было безопасным: автомашины почти не появлялись, пешеходов мало. Ближе к вершине горы и стояла деревянная школа имени Пушкина (отсюда и название горы). Просуществовала она до середины 50-х годов прошлого века. Затем в ней открыли медвытрезвитель. Позднее здание сгорело, но было восстановлено.

Напротив – бывший дом Киршбаума, в котором 23 сентября 1902 года поселился писатель А.М.Горький с семьей. Писатель прожил в этом доме до 1904 года. Сейчас в доме музей. Здесь выставлены не только личные вещи писателя и его семьи, но и его гостей. Например, в гостевой «шаляпинской» комнате – в ней великий бас Федор Шаляпин жил чуть больше месяца в гостях у друга – показывают посетителям личные вещи певца: чернильницу «Булька», подсвечник, машинку для затачивания карандашей, несессер. Семья Пешковых занимала на втором этаже здания десять комнат.

Годы были голодные. Мы набрали (или нам бабушка положила, сейчас не вспомню) в карманы сухого желтого гороха, чтобы жевать в школе, постоянно очень хотелось есть. Полезли мы в карманы, да и рассыпали горох-то. И нас, в наказанье, поставили вдвоем к доске. Так мы и стояли весь урок.

У 4-й школы, кроме этого, было два здания – рядом с домом бывшего Георгиевского братства на ул. Пискунова – там учились младшие классы и здание нынешнего театрального училища – для старших классов.

 

Бабушка

 

В те далекие военные годы вместе с мамой растила и воспитывала меня бабушка Мария Сергеевна Бондарева.

Моя мама, Александра Александровна Альпидовская (Бондарева) (1909-2000 гг.), с родителями Марией Сергеевной (1888-1986 гг.) и Александром Ивановичем (1878-1933 гг.) до революции жили в районе площади Сенной, на улице Большой Печерской. Это был двухэтажный кирпичный дом. Семья жила на втором этаже, а на первом размещался хлебный магазин купца Матвея Емельяновича Башкирова. Дедушка, Александр Иванович Бондарёв, был у Башкирова управляющим магазином,  вёл всю документацию: доходы, расходы и так далее. В семейном архиве сохранилась фотография: Матвей Башкиров с сыновьями и служащими. На фото изображен в верхнем ряду (второй слева) мой дед.

На фото: Матвей Башкиров с сыновьями и служащими (1912 г.). Надпись слева - Дмитрия Альпидовского

А: Родоначальником династии нижегородских мукомолов стал Емельян Григорьевич Башкиров (1808-1887). Имя нижегородских хлебопромышленников XIX-XX веков Башкировых когда-то гремело по всей России и было известно далеко за ее пределами. Основатель купеческой династии Емельян Григорьевич Башкиров еще при крепостном праве выкупился на волю и построил водяную мельницу на Линде. Так началось знаменитое башкировское мукомольное дело. Одна за другой строились, причем, по последнему слову техники и с использованием передовых технологий, мельницы в Нижнем Новгороде: Слободская у Благовещенского монастыря и Макарьевская, на левом берегу Оки в Канавине.

Емельяну Григорьевичу в 1891 году наследовали его сыновья Николай, Яков и Матвей, поднявшие мукомольное дело отца на более высокий, качественно новый уровень, сфера их деятельности распространилась на среднюю и нижнюю Волгу и в другие регионы страны. Используя существовавшие в Российской империи социальные лифты, развитые после крестьянской реформы 1861 г., Башкировы развернулись во всю ширь и вошли в число ведущих производителей высококачественного хлебного продукта в России.

Владелец Слободской мельницы Матвей Башкиров пожертвовал полмиллиона рублей  –  фантастическую по тем временам сумму! – на обустройство в Нижнем Новгороде переведенного сюда в 1916 г. Варшавского политехнического института (его первый выпуск на новом месте состоялся уже в 1917 г.).

Семья Бондаревых занимала весь второй этаж в доме. Моя бабушка, Марья Сергеевна Воронина, вышла за Александра Ивановича, когда он был вдовцом, к тому времени у него были уже дети от первого брака.

Бабушка рассказывала, что её батюшка, Воронин Сергей Васильевич, работал у губернатора Н.М.Баранова[4], в губернаторском доме, в Кремле, не сказала точно кем. Может быть, опасалась неприятностей для семьи.

Бабушке запомнилось, как Николай Михайлович Баранов (губернатор) приглашал всех детей сотрудников на ёлку. Бабушка запомнила, как она пришла маленькой девочкой на эту рождественскую ёлку в нарядном платье, и губернатор подарил ей большую куклу. Бабушка говорила, что окончила курс в Нижегородском городском Минино-Пожарском женском училище на углу улиц Малой Печерской (Пискунова) и Тихоновской (Ульянова). В семейном архиве сохранилось свидетельство. Мария Сергеевна вышла замуж в 18 лет, в 45 лет овдовела, и с тех пор всецело посвятила себя детям и внукам.

Она хорошо умела шить. В военные годы бабушка ходила со швейной машинкой на плетеных санках пешком по ближайшим приволжским деревням. Ещё в санках всегда лежали написанные от руки молитвы, печатных книг-молитвенников было мало (они были запрещены).

Помню, как папа прислал нам из Архангельска цветные химические карандаши «Монгол», а бабушка шила куклы и сажала меня разукрашивать их, «рисовать Мальвин» – голубые глаза, красный рот и т.д.

Все это (шитьё, кукол) она развозила по деревням близ города, а оттуда привозила творожок, яички, а мы (внуки и внучки), как галчата на это налетали и с удовольствием съедали. Время было военное, голодное.

Бабушка была истинно верующим человеком (православного вероисповедания). Она рассказывала, как однажды на нее за городом на узкой тропинке в чистом поле вышел волк. Она стала молиться Богу и просить волка: «Батюшка, не заедай меня, у меня детки!». Волк постоял, послушал и ушел, не тронув ее. Она сделала справедливый вывод: «Господь нас оберегает!».

Вспоминаю тяжелый случай, когда в трудные годы войны, сосед, штурман Николай Сергеевич Абатнин, из рейса привез соленой каспийской селедки. Мама очень любила селедку, съела кусочек. Ей стало плохо, она потеряла сознание, отравилась. Ее положили на санки (у Николая Сергеевича были длинные санки для дров) и повезли в больницу, туда, ближе к Сенной площади. Здание больницы и сейчас там.

В больнице сказали, что она безнадежна. Нужно было доставать лекарства, а их нигде не было. Иван Федорович Королев, муж родной сестры Арсения Петровича Ростокина, достал нужные медикаменты (глюкоза и др.). Родственная помощь очень помогла маме.

Мне это запомнилось потому, что бабушка меня каждое утро ставила на колени под образа и просила молиться о здоровье мамы. Говорила, что самая сильная молитва – это молитва детей о матери.

Помню – гуляю я во дворе в сшитых бабушкой ватной куртке и ватных стеганых штанах (в них было удобно играть, не то, что в шубе какой-нибудь). Вдруг бабушка мне кричит из окна на втором этаже, что маму из больницы привезли; мама машет мне рукой, узнаёт, улыбается, но ничего не говорит, не может пока. Постепенно бабушка ее выходила – отпаивала настоями, молилась.

Самое приятное воспоминание, которое запало в мою детскую душу – это посещение с бабушкой Артемовских лугов. Поистине, для меня в детские годы это место представлялось раем на земле. Правый берег Волги (в направлении Кстова) здесь занимали заливные луга.

Весной, когда Волга разливалась, их затапливало. После схода воды оставались маленькие озерца и много ила. На этом иле чудесно росли картофель, овощи и зелень, которые бабушка там высаживала. В военные годы горожанам «нарезались» участки земли недалеко от города. У бабушки участок был как раз на Артемовских лугах. Собранный урожай был большим подспорьем семье в те голодные годы.

Добирались мы на участок по Волге на теплоходе-фильянчике под названием «Макс Гельц».

А: Хотя официального термина «Речной трамвай» (также: водный трамвай) не существует, так часто называют речные пассажирские суда небольшого водоизмещения, работающие в экскурсионном режиме или в режиме общественного транспорта в городах или на ближних пригородных маршрутах. Характеристики «усреднённого» речного трамвая: пассажировместимость – 150 человек, скорость – 20 км/ч. В Российской империи первые «речные трамвайчики», то есть суда, предназначенные для внутригородских пассажирских перевозок, появились в начале XX века в Санкт-Петербурге, Нижнем Новгороде, Киеве и других городах. В роли речных трамвайчиков использовались небольшие катера-пароходы.

Во многих городах Европейской России владельцем этих линий выступало Финляндское общество лёгкого пароходства, а пароходики получили в народе название «финляндчик» (в Нижнем Новгороде исказилось до «фильянчик»).

Вспоминаю: копаемся с бабушкой на огороде, а когда устанем, ложимся на траву, любуемся разноцветьем трав, полевых цветов, слушаем жаворонков. Незабываемое зрелище. Усталость как рукой снимает.

Бабушка всегда говаривала: «Посмотри, Димочка, на эту благодать Божью». Действительно, райское зрелище.

Вспомнил я это, когда недавно прочел бабушкин рецепт лечения недугов медом. Не раз, когда мы с ней отдыхали на Артемовских лугах, я замечал, как она сосредоточенно наблюдает за пчелками. Как-то раз она сказала мне: «Посмотри, как они трудятся, собирая медок». Разбирая бабушкин архив, я нашел ее письмо и рецепт лечения пчелиным медом. Привожу его в сокращении.

«Медок даден для пользы человека. Любите его. Пчелка трудится не менее человека, когда она с весны до осени собирает целебные соки с цветов. Она трудится, ищет в цветах полезное, садится на один, слетает, тут же садится на другой. И так иногда до пяти. На шестом цветочке находит полезный для человека продукт: пыльцу и сок. Сидит на нем, стебелек клонится к земле. Набрав пыльцу, улетает. Цветочек выпрямляется к солнышку, а пчелка летит с целебным продуктом к своему улью. Вот где премудрость, родные мои.

Я наблюдала, когда работала в лугах. Меня развлекал мой жавороночек, трель его облегчала печаль мою, и добавляла в сердце мое радость. Работа была трудная, а я находила отраду, это было давно. Мне уже девяносто четвертый годок.

Чудесное лечение медком, кто в него верит, оно помогает каждому во всякой болезни, не только заболеваниях легких: медок цветочный, липовый и гречишный. Прабабушка М.С. Бондарева. 1981 г. Родилась 13.01.1888 г.».

На фото: свидетельство Марии Ворониной об окончании Нижегородского Минино-Пожарского городского училища 1900 г.

 

 

---

[1] Комментарии курсивом Андрея Альпидовского

[2] Комментарии курсивом Андрея Альпидовского

[3] Никола́й Алекса́ндрович Сема́шко (8 [20] сентября 1874-18 мая 1949, Москва) — советский партийный и государственный деятель, врач, один из организаторов системы здравоохранения в СССР. Академик АМН СССР (1944) и АПН РСФСР (1945).

[4] Никола́й Миха́йлович Бара́нов (25 июля  1837 года-30 июля 1901 года) – генерал-лейтенант, градоначальник Санкт-Петербурга (с 21 марта по 24 августа 1881); губернатор Нижегородской губернии (1882-1897 гг.). Изобретатель винтовки системы Баранова образца 1869 года.